ВО ИМЯ ПОБЕДЫ

В отличие от предыдущих портов, Сэйсин был хорошо укреплён и имел сильный японский гарнизон. До четырех тысяч самураев ожидали подкрепление 3-й армии генерала Кэйсаку Мураками. Поэтому провести десантную операцию, в которой участвовал краснофлотец Валентин Савич, стало неимоверно сложно. Десант легко занял порт и прилегающие городские кварталы, воспользовавшись ошеломлённостью противника. Однако вскоре японцы начали контратаки, сначала беспорядочные и разрозненные. Довольно быстро японское командование восстановило порядок и начало организованное наступление против десанта. Положение сразу резко ухудшилось – они оказались отрезанными от берега в незнакомом городе, к тому же японцы разрезали высаженный отряд надвое. Одна фанатичная атака самураев сменялась другой. Морские пехотинцы и моряки буквально зубами держались за берег, даже несмотря на практически верную угрозу гибели десанта и срыв всей операции…

Уроженец деревни Белев Валентин Савич сразу после семи классов, как и многие жители нашего района, поехал в одно из Ленинградских ремесленных училищ. Оставался всего месяц и шесть дней до долгожданного отпуска, и будущий слесарь-лекальщик мог съездить на побывку домой. Но задуманному не суждено было сбыться. Началась война.

— Когда узнали о нападении Германии, вся наша группа написала письмо Ворошилову с просьбой призвать нас на фронт, — вспоминает Валентин Севостьянович. — В то время командующий Ленинградского военного округа ответил, что большую пользу мы принесем именно в тылу. Да и куда нас, пятнадцатилетних, под ружье было ставить. Хотя каждый и был готов умереть за Родину.

Уже в начале блокады почти вся молодежь записалась в ополчение. Им отводили функцию патрулей, ночных дежурств по городу и расстановку аэростатов. Из-за отсутствия надежных средств ПВО и аэростаты приносили огромную пользу окруженному городу. Дежурить приходилось прямо после работы на заводе.

Но с приближением гитлеровцев к городу малолетних ополченцев перебросили к селу Красное рыть противотанковые рвы.

— Шириной это сооружение было 6 метров, высотой 4. И самое сложное в их возведении было то, что приходилось «вгрызаться» в гранитный грунт и постоянно находиться под бомбежками вражеской авиации, — говорит Валентин Севостьянович, — а про голод, который был в городе, все и так знают. 250 граммов хлеба в день — это порой и было всей едой.

Блокадники тогда стояли на грани выживания, ели столярный клей, жмых, и практически все, что попадалось под руку. Умершие от голода лежали прямо на улице, а крысы буквально с ног сбивали истощенных защитников города. Только когда был пробит небольшой коридор, учащихся ремесленного училища эвакуировали из Ленинграда.

— У меня уже сил не было ходить, суставы отекли, сами были как скелеты, и в таком виде нас привезли в Тихвин, — рассказывает ветеран, — нам тогда выдали по 500 граммов хлеба и по тарелке гречневой каши. Все, кто не удержался и съел все сразу, не выжили. Умирали блокадники очень мучительно, и помочь им уже не могли. Наш эшелон сразу отправили в Пензу, а затем на Кавказ, где и восстанавливали истощенных блокадников.

Три месяца провели мы на Кавказе, пока «мясо на костях нарастало». И уже после этого, выживших ужасы фашистской осады, молодых слесарей отравили в Куйбышев на авиазавод.

По словам Валентина Савича, все они имели бронь, но уйти на фронт желал каждый. В один из дней и Валентин Севостьянович и его друг отправились в военкомат.

— Вместо западного направления я попал на Дальний Восток, —говорит ветеран. — Там и началась моя служба на фрегате ЭК-9 под командованием капитан-лейтенанта Михайлина. Здесь узнали мы, что скоро будет война с Японией, последним союзником Германии.

Первый удар, который нанесли краснофлотцы, пришелся на корейский порт Рясино.

Отряд вошёл в порт 12 августа 1945 года без противодействия японцев, разведчики заняли территорию порта. Однако вторая группа была обстреляна войсками японцев. Их гарнизон, оставив отряд прикрытия, покинул порт. В течение 12 августа этот небольшой отряд был отброшен из города. Но порт сдавать они не собирались. Японский разведывательный отряд проник в город и взорвал там оставленный днём ранее свой склад боеприпасов. И наиболее яростное сопротивление оказали гарнизоны двух береговых укреплённых пунктов на островках Хам и Масеми у входа в гавань Рясино, для уничтожения которых была задействована основная часть корабельной артиллерии. Только после этого порт капитулировал.

Но самые жесткие бои разгорелись за порт Сейсин. Именно здесь японцы доказали свою преданность императору.

— Они были настоящими мастерами во владении холодным оружием, — рассказывает Валентин Савич. — Ножи, мечи и другие самурайские атрибуты метали на удивление ловко. Даже на звук бросали. Не один матрос и пехотинец стали жертвами именно этого оружия.

При поддержке огня бронепоезда японцы смогли оттеснить десант к берегу. Часть бойцов вела оборонительный бой на пирсах, ещё несколько групп были отрезаны от своих частей и разрозненно оборонялись на высотках или в отдельных зданиях. Пришлось из экипажей кораблей спешно сформировать отряд добровольцев, чтобы помочь десантникам.

На протяжении четырех дней велись ожесточенные бои за корейский порт, и только когда практически весь вражеский гарнизон был уничтожен, остатки его сдались.

— Почти восемь лет я прослужил на Дальнем Востоке, а после демобилизации вернулся домой. Тут для меня и началась гражданская жизнь. Вначале попробовал себя в роли милиционера, но через месяц понял, что это не мое. Потом работал в школе, библиотеке, затем в мелиорации, пока не перешел в местный колхоз, из которого и ушел на пенсию, — говорит ветеран. — Жена сразу не работала, детей растила, как-никак семь дочерей у меня, поэтому тяжело было. Но всех детей на ноги подняли.

…Не только ужасы блокадного голода и войны с самураями оставили неизгладимый след в судьбе Валентина Савича, но и запомнилось на всю жизнь то, что его тридцатидевятилетний отец Севостьян Савич, погибший на Курской дуге, отправил сыну единственное письмо с десятью рублями. Именно оно для ветерана, внесшего и свой вклад в дело общей Победы, стало самым дорогим.

Александр КИЦУРА. Фото автора.