Михаил Якимец, житель Житковичей, военную форму носил с честью

Характер

Михаил Якимец, подполковник запаса и последний замполит ракетного полка, может служить примером для многих молодых людей, жалующихся сегодня на трудности реализации или непреодолимые препятствия в достижении цели. Офицер уверен, — при желании ничего невозможного для человека нет. Доказано собственной жизнью.

В Барановичах, где юный Миша ходил в школу, возможно, и были широкие перспективы, но только не для среднего ученика (не хуже и не лучше других), получившего свидетельство об окончании восьми классов. Многое и тогда упиралось в финансы. Семья жила более, чем скромно, потому стремясь хоть как-то облегчить старания мамы, обретя свидетельство о первом своем образовании, поступил в городское ПТУ. Конечно же, не профессия строителя манила парня, просто в непрестижном на то время учебном учреждении бесплатно учили, кормили, платили стипендию и даже одевали. Это и стало основной мотивацией к рабочей специальности. Тем не менее, почти одновременно с «красным» дипломом пришла повестка в армию. Заурядное для многих событие и решило его судьбу.

Попав в ракетный полк г. Тейково Ивановской области, через полтора года примерной службы получил право поступления в военное училище. Здесь, пожалуй, Михаил Якимец, подтвердил еще одно доказательство — именно характер формирует судьбу. При поступлении в Рижское высшее военно-политическое училище им. маршала Советского Союза Бирюзова солдату предложили сдать один экзамен — историю СССР, при успешном итоге пообещав зачислить. Так и случилось.

Его характер и впоследствии двигал судьбой. Получив в 1981 году звание офицера, отправился в Читинскую область, где среди сопок и холодов прослужил пять лет, через которые и полагалась замена. Возможно, непростые условия (но скорее характер), укрепили волю и стремление к дисциплине. Не только ракетные войска стали жизнью Михаила Александровича, но и высокая требовательность к себе, а уже после, соответственно — к сослуживцам.

Ракетный полк

— После пяти лет первого офицерского опыта, — вспоминает Михаил Якимец, — попал в г. Бологое, как в той песне — «где-то между Ленинградом и Москвой». Дивизия состояла из десяти полков. Меня назначили заместителем командира по политической части отдельного автомобильного батальона, который, мягко говоря, считался самым отстающим.

— Но ведь ракетные войска относились всегда к роду элитных.

— Так и есть, и даже срочники сюда отбирались довольно придирчиво. Но люди в армии проявлялись по-разному. Тех, кто где-то как-то оступался переводили в автомобильный батальон, являющийся по сути ногами дивизии. Разношерстная публика. Это стало и для меня, и для командира своеобразным испытанием. Даже — вызовом. Потому за два года мы сделали его едва ли не образцовым. Хотя для этого приходилось практически ночевать на работе. Тем не менее, таким образом сам я заслужил право поступления в Военно-политическую Академию  им. Ленина, попасть в которую тогда было очень сложно и престижно.

— Михаил Александрович, Вы оказались слишком строги к себе. Что Вами двигало?

— Амбициозность в первую очередь, наверное. Мне хотелось доказать всем, а в первую очередь, — самому себе, что обычный парень, с очень средней семьи, может достичь в жизни многого.

— Житковичи — отдельная страница биографии?

— И очень для меня значимая. Время летит стремительно, уже прошло больше пятнадцати лет, как расформировался 369-й Гвардейский ракетный полк, который дислоцировался на территории нашего района. Мне, считаю, посчастливилось служить в этой прославленной части с 1991 по 1996 годы. Кстати, воинская часть формировалась на  базе 47-й гаубичной артиллерийской бригады в 1959 году. Военный городок представлял ужасное зрелище — болото и грязь. Довоенные деревянные постройки составляли весь архитектурный ансамбль. Но люди, прошедшие кромешный ад войны, оставались верными своему воинскому долгу и присяге.

— Вы тогда едва на свет появились?

— Во время формирования воинской части мне исполнилось два года. Но впоследствии удивляло и восхищало, — в какие короткие сроки прошло комплектование части, подготовка кадров, перевооружение. Уже 1 сентября 1961 года полк заступил на боевое дежурство. Потом совершенствовалось ракетное вооружение и тактика его применения (именно на этой базе), проводились постоянная учеба воинов-ракетчиков и учебно-боевые пуски ракет на полигонах. К 90-м годам боевая готовность полка достигла своего пика.

— Для неискушенных в военной тактике и стратегии: что представлял тогда ракетный полк?

— Это девять МБР подвижного базирования, способные произвести пуск ракет, как со стационарных, так и с полевых позиций, оснащенных ядерными зарядами огромной разрушительной силы. Иными словами – десятки Хиросим. Добавьте сюда множество сложнейших машин и механизмов для обеспечения боевой готовности. Здания, сооружения. Приплюсуйте социальную сферу: столовые, гостиницы, учебные корпуса, школа, магазины и т.д.

— Сколько же военных там проходили службу? Сегодня ведь это не секрет.

— Почти тысяча офицеров, прапорщиков, солдат. Это профессионалы, в совершенстве владеющие сложнейшей боевой техникой, не считавшиеся со своим личным временем и здоровьем. А также — десятки рабочих и служащих.

— Но время-то все-таки было мирное.

— Основой деятельности оставалось несение боевого дежурства. Круглосуточно (по 100-150 суток в год на КП) у пультов находились офицеры-ракетчики. Ведь, как известно: хочешь мира — готовься к войне.

— Михаил Александрович, Вы сказали о мобильных ракетах, которые располагались здесь. Любопытно, какие еще существуют их разновидности.

— Следует сказать, что имеются средства предупреждения о ракетном нападении — радиолокационные станции. Кстати, в истории есть свидетельство тому, как американцы приняли за боевую угрозу (оповестила система) стаю лебедей, едва не развязав войну. Естественно, любому противнику известно расположение части, в том числе и в Житковичах. А вот, где мобильные ракеты окажутся во время боевой готовности — вопрос стратегии и тактики, и, естественно, даже гипотетический противник не должен об этом подозревать. Кроме указанных, существовали «отдельные старты» — шахтные пусковые установки. Для запуска открывался специальный люк, в котором и находилась ракета. Но больше всего американцы боялись БЖРК —боевой железнодорожный комплекс. Курсирующая в специальном вагоне ракета обладала мобильностью, при этом определить ее наличие практически было невозможно. Кстати, сегодня в России, после того, как она отказалась от этого вида в 90-х, снова разрабатывается подобный, только усовершенствованный комплекс, который должен поступить на вооружение в 2020 году.

— А были тогда уже так называемые «умные» ракеты, поражающие заданную цель при любых ее маневрах?

— Они появились в 90-х. Сложность их состоит и в том, что они имеют еще одну особенность — наряду с настоящими боеголовками существует их ложный аналог. И когда происходит запуск на поражение цели, трудно с земли определить, где настоящие боеголовки, а где — муляж. Это, при отражении такой атаки, ставит противника в тупик.

— Вы — последний замполит полка, поэтому кому, как не Вам известно и о досуге офицеров.

— Каждый год, 20 июня мы отмечали день части — варили уху, звали артистов. Очень подружились с местным ансамблем «Житница». На 9 мая приглашали до 300 ветеранов Великой Отечественной войны. Не только угощали их, предоставляя возможность для общения, но и демонстрировали мощь нашей части. Тем самым заверяли, что не напрасно они проливали кровь, и безопасность Родины — в надежных руках. Что говорить, — жили семьей: гуляли свадьбы, отмечали дни рождения, хоронили друзей. А десятки житковчан имели здесь работу.

— Часть расформировали, поскольку она была российской?

— Что поделать, все оказались гражданами разных государств, а мы — военнослужащими «чужой» армии на родной земле. Беларусь заявила о безъядерном статусе и постепенно вызрело решение о выводе всех частей РВСН из территории Республики. Таким образом, в 1996-м — начале 1997 года нашей части в г. Житковичи не стало.

— Как сложились судьбы офицеров?

— Многим ничего не оставалось, как отправиться вместе с частью в Россию. У меня уже хватало срока службы, хотя и можно было еще продлить. Но, рассудив, вспомнив всю кочевую офицерскую жизнь по гарнизонам и общежитиям, решил остаться в Житковичах. Во-первых, я белорус, во-вторых, мне пришлись по душе здесь природа и люди. Кстати, несмотря на разную географию, мы все сердцами прикипели к Полесью и Житковичам, полюбив людей. Вот почему не только я, — многие остались на этой чудесной земле и после увольнения, достойно трудятся на предприятиях города и служат в МЧС.

— Михаил Александрович, Вы, как профессиональный военный, что думаете вообще о ядерном разоружении?

— Еще я патриот и гражданин своей страны. Поэтому считаю, что вывод частей из Республики Беларусь был большой военно-политической ошибкой.

— Почему?

— Во все времена уважали сильных — мужчину, правителя, государство. С таким вооружением мы были бы неуязвимы со всех сторон. Кроме того, утеряны материальные ценности, привычный образ жизни многих людей, оказались брошенными городки, требующие больших вложений. Не только в Житковичах. Но самое важное — это статус и положение страны в мире. Государству с боевым ракетным арсеналом вряд ли кто-то может предъявить всякого рода санкции. Однако, что случилось, то есть. Мы выполнили приказ до конца, нам ни за что не стыдно, мы были вне политики. Остальное — дело истории, которая все расставит на свои места.

— Накануне праздника чтобы Вы пожелали?

— Прежде хотелось бы обратиться к ветеранам, ведь этот год — 70-летия Великой Победы. Пожелать им бодрости духа, покоя, счастья, уважения и любви детей и внуков. Они все это (и даже больше) заслужили. Низкий поклон им  за нашу Победу.

Молодым людям желаю изучать историю нашей страны и ее вооруженных сил. Читайте книги, смотрите фильмы на эту тематику — в них кладезь знаний. На примерах вездесущей культуры Голливуда невозможно себе сотворить героя или образец для подражания. Храните память о людях, подаривших нам свободу и жизнь. И всем нам, особенно, с учетом происходящего в такой близкой по ментальности и географии Украине, — мира!

Валентина ПОКОРЧАК.