Нет неизвестных героев

Говорят, у каждого человека есть особый ген памяти. Если это действительно так, то у белорусов этот ген должен быть особенно выраженным и развитым, потому что в истории человечества немного найдется примеров тому, сколько пришлось выстрадать на протяжении многих столетий именно нашему народу. Беларусь, расположенную в центре Европы, не миновала ни одна война, ни одно лихолетье, и никто никогда не посчитает и не узнает, сколько жизней соотечественников отдано за ее свободу и независимость. Острая боль утраты постепенно, с годами, переходила в тихую печаль, и с этим чувством нам жить всегда…

Время выбирало свое поколение, выдвигало героев, которые становились известными стране — и, нередко, неизвестными. Могло быть так, что имена их со временем обидно и незаслуженно забывались, как руководителя Житковичского подполья в годы войны Е.Е. Горева, и современники ничего не сделали, чтобы этого не произошло: не установили мемориальную доску, не назвали его именем улицу. И он не один… Много тех, кто не по приказу, а по велению сердца, по подсказке совести, по чувству гражданского долга выступил против врага и, вступив в неравную, но мужественную и беззаветную борьбу, сделав все, что смог, что было в его силах, ушел из жизни, нередко вытерпев при этом адские муки…

Кто принуждал Ермолая Горева вместе с 15-летним сыном Игорем, Женю Матвеец, Василия Ярмоша, Иосифа Гарбуза, Федора Детковского, Ивана Хомченко, Павла Кирбая и многих других патриотов в начале 1942 года объединиться в Житковичах в подпольную группу для борьбы с оккупантами?.. Горев, бывший работник Юркевичского лесничества, поступил на работу в Житковичский лесопункт, связался с разведгруппой Генерального штаба Красной Армии И.Н. Черного и, наряду с организацией диверсий в Житковичах, собирал важные сведения о враге. Вместе с Н.П. Коржом и И.И. Гарбузом они взорвали два неприятельские эшелона, подожгли склад на станции. Разбрасывали в горпоселке листовки, а Игорь Горев даже умудрился приклеить полученный от разведчиков номер «Правды» к дверям жандармерии.

Агитационное и вредительское для врага значение группы Е. Горева можно с полным основанием сравнить с прославленной краснодонской «Молодой гвардией». И действовали эти организации в одно время, летом и осенью 1942 года. Только молодогвардейцы благодаря Александру Фадееву стали известны стране и миру, а группе Е. Горева была уготована другая судьба – судьба безвестности. Некоторые сведения о ней можно найти в документально-исторической хронике «Память» Житковичского района, еще в документальной повести И.Н. Черного «Данные достоверны».

Из книги И.Н. Черного “Данные достоверны”

… Заскрипела дверь, по ногам полыхнуло холодом, тревожный голос Николая Кузьменко глухо отдавался в сыроватом нутре землянки:

—Товарищ капитан!.. Это я. Решил разбудить. Связная из Житковичей!

По внезапному появлению Кузьменко, по его тону я догадался: беда.

— Что случилось? Говори!

— Горева арестовали, товарищ капитан. Семьи подпольщиков хватают…

Ночным лесом поскакали мы на южную заставу.

Женя Матвеец, невысокая девчушка лет восемнадцати, обутая в большие валенки, сидела возле жестяной печурки в землянке, где жили сестры Кирбай и другие женщины отряда.

Поздним вечером прибежала жена Степана Татура, рабочего механизированного лесопункта, и сообщила, что на мехпункт явились Иосиф Гарбуз и Николай Корж. На обоих лица нет. Говорят, что инженер Горев арестован, вместе с ним схвачены жена и сын, идут аресты семей всех подпольщиков. Гарбуз и Корж спаслись чудом, успели предупредить почти всех членов группы, но смогут ли те выбраться из города — не знают.

Сбор подпольщиков они назначили в хате у Татура и теперь спрашивают, что им делать.

— Передай Гарбузу и Коржу, чтобы собрали людей и вышли к завтрашнему вечеру в рыбхоз «Белое». Ты ведь сама там живешь?

— Там, товарищ капитан.

— Вот и отлично. Пусть придут к тебе. За ними явятся наши партизаны и проводят на базу… Впрочем, может, тебе не дойти нынче обратно?

Женя встала:

— Дойду, товарищ капитан. Лучше меня никто дорог тут не знает, запутаются еще, а люди ж погибнуть могут!

— Ты хотя бы ужинала сегодня?

— Та какой там ужин… Я пойду! Времени жалко.

Вечером следующего дня группа наших партизан под командованием Василия Гусева направилась в рыбхоз «Белое». К полночи добрались до поселка, подошли к хате Матвеец. Павел Кирбай, входивший в группу, заметил прижавшегося к стене человека. Окликнул. Его узнал по голосу Корж, стоявший часовым.

В хате Жени Матвеец ждали партизан осунувшийся, измученный думами о семье Иосиф Гарбуз, Степан Татур с женой, подпольщики Назаренко, Фетисов, Матюнин, Барабашев и Цигикалов, а также жена арестованного подпольщика Детковского и маленькие дети, сын и дочка, схваченного полицаями Хомченко.

А Жени Матвеец дома не было. Только мать ее тряслась от рыданий, вновь и вновь бросаясь к людям, выплакивая свою страшную беду, рассказывая, как схватили и зверски били ее дочку.

Оказывается, Женя, устав от тридцатикилометрового ночного похода, явилась прямо домой и легла спать. Она выполнила наш приказ — предупредила подпольщиков, собравшихся на мехпункте, но позаботиться о самой себе, поберечься сочла, видимо, зазорным, ненужным.

Бежать, когда в хату ввалились жандармы, было уже поздно…

…Встретив житковичских товарищей, мы позаботились о размещении их на заставе, обещали немедленно узнать о судьбе семей и судьбе не вышедших в лес подпольщиков.

Выяснилось, что первым об аресте инженера Горева узнал подпольщик Матюнин, служивший в казачьей части. Командир сотни послал Матюнина в полицию с каким-то донесением, и тут подпольщик увидел как полицаи Кацюбинский, Юзик Кирбай и Князев втащили в коридор окровавленного, потерявшего сознание Горева, впихнули в помещение его жену и сына.

Горева тотчас потащили в кабинет Германа, а Матюнин вышел прочь и побежал оповещать о страшной новости остальных товарищей. Это ему удалось. Уже через два часа все подпольщики знали об аресте своего руководителя и в следующую ночь не ночевали, дома. Корж и Гарбуз, как самые близкие Гореву и известные партизанам лица, почувствовали, что ответственность за судьбу остальных товарищей лежит на них.

Корж недоумевал, почему не пришли на мехпункт некоторые товарищи, своевременно, извещенные о грозящей им опасности, — Василий и Николай Ярмош, Григорий Kopoвченко. Его очень тревожила судьба отца, матери и двух сестренок.

Гарбуз был молчалив, сидел, уронив лицо в: большие ладони: он уже знал, что его жена схвачена гестапо, а дети исчезли из дому. Впоследствии мы узнали, что жена Гарбуза и вся семья Коржа уничтожены гестаповцами, что Василий Ярмощ, Женя Матвеец, Детковский и Хомченко замучены и paсстреляны.

Расстреляли фашисты и инженера Горева вместе с четырнадцатилетним сыном Игорем. Григорию же Коровченко удалось спастись, но он заблудился в лесу и пристал к ковпаковцам, а Николай Ярмош бежал из-под стражи и попал в отряд любанских партизан.

Удалось нам узнать и то, как был арестован Горев.

В полдень 4 декабря на квартиру руководителя житковичских подпольщиков нагрянула полиция.

Горев оказался дома, а в его квартире и сарае ничего не нашли. Но помощник начальника житковичской полиции Кацюбинский обратил внимание на стог сена возле забора. К стогу вела тропка, а сено стояло нетронутым. Полицаи разворошили стог, и на снег полетели шашки тола, магнитные мины, листовки… Горева избивали на глазах семьи, пока он не свалился. Все остальное известно.

В сентябре сорок второго года, когда инженер Иосиф Гарбуз приехал в рыбхоз «Белое», чтобы разыскать партизан-десантников, самостоятельно возникшая группа Горева насчитывала шесть человек: самого Горева и его сына, лейтенанта инженерных войск Николая Коржа, вернувшегося из окружения к семье, Иосифа Гарбуза и рабочего мехпункта Степана Татура с женой.

В те же дни в группу вошла и Женя Матвеец, назначенная связной с партизанами.

Все подпольщики знали друг друга, часто встречались, причем неоднократно приходили на работу к Гореву, чтобы советоваться с ним и получать указания, передаваемые из отряда через Женю Матвеец.

Иногда Женя Матвеец не могла прийти к Гореву. Тогда она шла к Иосифу Гарбузу или находила в городе Николая Коржа, и указания командования передавались подпольщикам через них.

Впоследствии, выполняя приказ о расширении разведывательной сети, Горев, Гарбуз и Корж, составившие руководящую тройку, привлекли в группу вышедшего из окружения лейтенанта Григория Коровченко, дядю Николая Коржа — Николая Ярмоша, двоюродного брата Коржа — Василия Ярмоша, рабочих Детковского и Хомченко, а впоследствии и группу советских военноплен¬ных, завербованных немцами, но мечтавших искупить свою вину перед Родиной, перейти линию фронта или бежать к партизанам.

Спустя некоторое время Гарбуз и Корж довольно близко познакомились с бывшим летчиком Назаренко, Матюниным и Григорием Цигикаловым. Пo заданию подпольщиков эти военнопленные выполнили несколько диверсионных актов на железной дороге.

Подпольщики продолжали расширять сеть, усилили диверсионную деятельность, строили даже планы военного захвата города и уничтожения немецкого гарнизона и местной полиции.

Сознание, что дела идут успешно, что немцы и полицаи все время остаются в дураках, постепенно ослабляло и без того невысокую бдительность руководства группы.

Однажды Николай Корж, устроившийся по заданию командования отряда в городскую управу (он добывал для партизан паспорта и необходимые справки), пришел на службу со свежими номерами газеты «Правда». Вскоре ему понадобилось выйти за табаком, и он вышел, забыв газеты во внутреннем кармане пальто.

Возвратясь, Корж обнаружил, что молоденькие сотрудницы управы, до того относившиеся к нему презрительно, плачут и восторженно глядят в его сторону. Оказалось, они пошарили по карманам немецкого прислужника и дизертира, каким считали Коржа, и внезапно обнаружили советские газеты!

Девушки на Коржа не донесли, больше того, они же предупредили его в день ареста Горева, что гестаповцы приходили в управу, искали паспортиста, но факт оставался фактом: Николай Корж допустил непростительный промах.

Горев, вынужденный для маскировки своей деятельности работать в немецком учреждении, никак не ограничивал личные связи и свои функции. У него просто не хватало времени для того, чтобы обстоятельно продумывать каждый шаг группы, каждую акцию. Он не столько руководил работой, сколько сам занимался и разведкой, и диверсиями.

Участие в агитационной работе среди военнопленных было, пожалуй, наиболее безрассудным шагом. Как руководители группы, Гарбуз и Корж не должны были лично встречаться с пленными, называть им фамилию Горева, знакомить с ним.

И дело, не только в том, что среди пленных мог найтись предатель. Установив за ними слежку, гестапо сразу же вышло бы не просто на связных подполья, а на, его центр.

Ошибкой было, и то, что подпольщики привлекали в свою среду главным образом близких и родных руководителей группы. В случае ареста одного из них были бы механически арестованы и многие другие, просто как родственники заподозренных.

К сожалению, о неправильном построении подполья в Житковичах мы узнали слишком поздно. Судьба инженера Горева стала для нас тяжелым уроком…

Это заключительная часть одной из глав книги, посвященной Житковичскому подполью. Герой Советского Союза И.Н. Черный рассказывает об огромной помощи, котрую оказывала в сборе разведданных для Генерального штаба группа Е.Е. Горева, другие жители района – Матрена Мацукевич, Коля Лавникович из Залютич, Павел Кирбай, Женя Матвеец из рыбхоза «Белое», Илья Пришкель из Милевич, Иван Конопацкий из Вильчи, взорвавший во время демонстрации кинотеатр в Микашевичах с несколькими десятками гитлеровцев, в том числе высокопоставленных чинов, прибывших для организации карательной экспедиции. Особенно большая роль в подпольной борьбе принадлежит Николаю Коржу, до войны жившему в Кожановичах. О его подвиге известно гораздо больше, может быть потому, что ему посчастливилось остаться живым в той кровопролитной войне: о нем опубликованы очерки, уделено достаточно внимания в книге «Память».

Это были настоящие герои, которые сделали все возможное для того, чтобы хоть на миг приблизить победу. А потомки незаслуженно забыли их…

В Житковичах и в районе нет ни одного памятника, ни одного мемориального знака, посвященного героическим землякам-подпольщикам, погибшим в годы минувшей войны. Конечно, все надо делать вовремя, но и сейчас, в преддверии 65-летия Великой Победы, не поздно. Известно: кто не помнит своей истории, не имеет будущего. Эти слова в полной мере относятся и к нам, потомкам героев, которых в лучшем случае вспоминают по праздникам, в дни юбилейных дат – и тут же забывают…

В. ГРИГОРЬЕВ.